В этом стихотворении речь идет не о туземцах
– индусах, неграх и пр., но о «туземнорожденных»,
т.е. англичанах родившихся в колониях.
(Прим. переводчика.)

We've drunk to the Queen – God bless her! –
  We've drunk to our mothers' land;
We've drunk to our English brother,
  (But he does not understand);
We've drunk to the wide creation,
  And the Cross swings low for the mom,
Last toast, and of Obligation,
  A health to the Native-born!

Всевышний, храни Королеву!
Мы пили здоровье родни,
Здоровье английских братьев
(Но нас не поймут они!),
Мы пили за всё мирозданье,
Но гаснет мерцание звезд;
Туземцу хвала – на прощанье
Да будет последний тост!

They change their skies above them,
 But not their hearts that roam!
We learned from our wistful mothers
 To call old England "home";
We read of the English skylark,
  Of the spring in the English lanes,
But we screamed with the painted lories
  As we rode on the dusty plains!

Над нами небо чужбины,
Но грезим о небе другом!
Нам тихая мать говорила,
Что старая Англия – «дом».
О жаворонках английских,
О сельской весне мы прочли,
Но вторили мы попугаям,
Скитаясь в дорожной пыли!

They passed with their old-world legends –
  Their tales of wrong and dearth  –
Our fathers held by purchase,
  But we by the right of birth;
Our heart's where they rocked our cradle,
  Our love where we spent our toil,
And our faith and our hope and our honour
  We pledge to our native soil!

Шла рядом с конями легенда,
Рассказ о лишениях злых, –
Отцы покорили равнины,
А мы унаследуем их.
Мы сердцем своим – в колыбели,
В стране, где потратили труд;
Надежду, и веру, и гордость
Мы в почву вложили тут!

I charge you charge your glasses –
  I charge you drink with me
To the men of the Four New Nations,
  And the Islands of the Sea –
To the last least lump of coral
  That none may stand outside,
And our own good pride shall teach us
  To praise our comrade's pride,

Наполните ваши стаканы
И пейте со мною скорей
За Четыре новых народа,
За отмели дальних морей,
За самый последний, на карте
Еще не показанный риф,
И гордость друзей оцените,
Свою до конца оценив.

To the hush of the breathless morning
  On the thin, tin, crackling roofs,
To the haze of the burned back-ranges
  And the dust of the shoeless hoofs –
To the risk of a death by drowning,
  To the risk of a death by drouth –
To the men ef a million acres,
  To the Sons of the Golden South!

За утро на кровлях железных,
Звенящих от наших шагов,
За крик неподкованных мулов,
За едкую гарь очагов,
За риск умереть от жажды
И риск в реке утонуть,
За Странников Юга, прошедших
В мильоны акров путь!

To the Sons of the Golden South (Stand up!),
  And the life we live and know,
Let a felow sing o' the little things he cares about,
If a fellow fights for the little things he cares about
  With the weight o a single blow!

За Странников Юга (встать!),
За небо, что стало родным,
Так славьте же вещи, которыми мы дорожим.
Отметьте же вещи, которыми мы дорожим,
Ударом отметьте одним!

To the smoke of a hundred coasters,
  To the sheep on a thousand hills,
To the sun that never blisters,
  To the rain that never chills –
To the land of the waiting springtime,
  To our five-meal, meat-fed men,
To the tall, deep-bosomed women,
  And the children nine and ten!

За плаванье шхун каботажных,
За буйволов в тысяче чащ,
За дождь, не грозящий ознобом,
За солнце, чей луч не палящ,
Мужчин, для которых и в зиму,
И в лето – сплошной мясоед,
За женщин, которые двойней
И тройней рожают на свет!

And the children nine and ten (Stand up!),
  And the life we live and know,
Let a fellow sing o' the little things he cares about,
If a fellow fights for the little things he cares about
  With the weight of a two-fold blow!

За двойней и тройней (встать!),
За небо, что стало родным,
Так славьте же вещи, которыми мы дорожим.
Отметьте же вещи, которыми мы дорожим,
Ударом отметьте одним!

To the far-flung, fenceless prairie
  Where the quick cloud-shadows trail,
To our neighbours' barn in the offing
  And the line of the new-cut rail;
To the plough in her league-long furrow
  With the grey Lake' gulls behind –
To the weight of a half-year's winter
  And the warm wet western wind!

За тень облаков, бегущих
Над прерией на восток,
За житницы наших соседей
И рельсы железных дорог;
Да здравствуют трудные зимы
И борозды в лигу длиной,
Да здравствуют серые чайки
И западный ветер весной!

To the home of the floods and thunder,
  To her pale dry healing blue –
To the lift of the great Cape combers,
  And the smell of the baked Karroo.
To the growl of the sluicing stamp-head –
  To the reef and the water-gold,
To the last and the largest Empire,
  To the map that is half unrolled!

За родину ливней и грома,
За ту, чья целебна лазурь,
И запах сухих плоскогорий,
И волны у мыса Бурь!
За шлюзы и рифы, за карту,
Что к золоту нас привела, –
Империи самой последней
И самой обширной – хвала!

To our dear dark foster-mothers,
  To the heathen songs they sung –
To the heathen speech we babbled
  Ere we came to the white man's tongue.
To the cool of our deep verandah –
  To the blaze of our jewelled main,
To the night, to the palms in the moonlight,
  And the fire-fly in the cane!

За говор черных кормилиц,
Который нам с детства знаком
И прежде наречия белых
Был нашим родным языком!
Хвала прохладным верандам,
В высокой траве – светлякам,
Волне в бирюзовом уборе,
И пальмам, и лунным ночам!

To the hearth of Our People's People –
   To her well-ploughed windy sea,
To the hush of our dread high-altar
  Where The Abbey makes us We.
To the grist of the slow-ground ages,
  To the gain that is yours and mine –
To the Bank of the Open Credit,
  To the Power-house of the Line!

За яркий очаг Народа,
За грозный его Океан,
За тихую славу аббатства
(Без этого нет англичан!),
За вечный помол столетий,
За прибыль твою и мою,
За Ссудные банки наши,
За Флот наш торговый – пью!

We've drunk to the Queen – God bless her!
  We've drunk to our mothers'land;
We've drunk to our English brother
  (And we hope he'll understand).
We've drunk as much as we're able,
  And the Cross swings low for the morn;
Last toast-and your foot on the table! –
  A health to the Native-born!

Всевышний, храни Королеву!
Мы пили здоровье родни,
Здоровье английских братьев
(Поймут нас, быть может, они).
Мы пили много и долго,
Но Крест на рассвете зашел;
Здоровье Туземца по Долгу
Мы грянем – и ноги на стол!

A health to the Nativeborn (Stand up!),
  We're six white men arow,
All bound to sing o' the Little things we care about,
All bound to fight for the Little things we care about
  With the weight of a six-fold blow!
By the might of our Cable-tow (Take hands!),
  From the Orkneys to the Horn
All round the world (and a Little loop to pull it by),
All round the world (and a Little strap to buckle it).
  A health to the Native-born!

Здоровье Туземца (встать!),
Мы белые люди, нас – шесть,
Обязаны славить все вещи, что дороги нам,
И честно удары за вещи, что дороги нам,
Шестью кулаками нанесть!
Протянем же кабель (взять!)
От Оркнейя до Горна и звезд,
Вокруг всей планеты (с петлею, чтоб мир захлестнуть),
Вокруг всей планеты (с узлами, чтоб мир затянуть), –
Здоровье Туземца – наш тост!