"Why is my District death-rate low?"
  Said Binks of Hezabad.
"Well, drains, and sewage-outfalls are
  "My own peculiar fad.
"I learnt a lesson once, It ran
  "Thus," quoth that most veracious man: –

«Болезней в Хезабаде, Бинкс,
  Все меньше! Как же так?»
О, чистота сортирных труб
  Есть высшее из благ!
Я это осознал навек!» –
  Сказал честнейший человек.

It was an August evening and, in snowy garments clad,
I paid a round of visits in the lines of Hezabad;
When, presently, my Waler saw, and did not like at all,
A Commissariat elephant careering down the Mall.

Под вечер в августе, в костюм белейший мой одет, 
Я объезжал наш Хезабад: прогулка не во вред. 
Вдруг мой уэльский жеребец увидел: мчится слон, 
Он ждет супружеских утех – и скачет под уклон!

I couldn't see he driver, and across my mind it rushed
That that Commissariat elephant had suddenly gone musth[1].
I didn't care to meet him, and I couldn't well get down,
So I let the Waler have it, and we headed for the town.

Слон без погонщика! И я решил, судьбу кляня, 
Что за слониху этот слон решил принять меня. 
К чему такая встреча мне? Чтоб не терять лица, 
Я в город повернул скорей, хлестнувши жеребца.

The buggy was a new one and, praise Dykes, it stood the strain,
Till he Waler jumped a bullock just above the City Drain;
And the next that I remember was a hurricane of squeals,
And the creature making toothpicks of my five-foot patent wheels.

Коляска затрещала вдруг, и проклял я судьбу: 
Уэльсец вытряхнул меня – в сортирную трубу, 
Затем последовал удар: с трудом припомяну 
Моей коляски бедной хруст, доставшейся слону.

He seemed to want the owner, so I fled, distraught with fear,
To the Main Drain sewage-outfall while he snorted in my ear –
Reached the four-foot drain-head safely and, in darkness and despair,
Felt the brute's proboscis fingering my terror-stiffened hair.

Дыша миазмами во тьме, я понял, что погиб; 
В коллектор главный я пополз, над ухом чуя хрип: 
В четыре фута у трубы должна быть ширина, – 
Лишь дюйм – от головы моей до хобота слона.

Heard it trumpet on my shoulder – tried to crawl a little higher –
Found the Main Drain sewage outfall blocked, some eight feet up, with mire;
And, for twenty reeking minutes, Sir, my very marrow froze,
While the trunk was feeling blindly for a purchase on my toes!

Слон все ревел, и я в трубе запуган был весьма, 
Но глубже влезть уже не мог в густой затор дерьма. 
Со страха мерз я и стоял, судьбу свою кляня, – 
А слон все так же норовил добраться до меня.

It missed me by a fraction, but my hair was turning grey
Before they called the drivers up and dragged the brute away.
Then I sought the City Elders, and my words were very plain.
They flushed that four-foot drain-head and – it never choked again!

Хоть он промазал – мне с тех пор досталась седина. 
Потом погонщик прибежал и отогнал слона. 
Я двинул в городской совет и даже не был груб: 
Я предъявил себя – и нет с тех пор забитых труб.

You may hold with surface-drainage, and the sun-for-garbage cure,
Till you've been a periwinkle shrinking coyly up a sewer.
I believe in well-flushed culverts.... This is why the death-rate's small;
And, if you don't believe me, get shikarred[2] yourself. That's all.

Вы верить можете в дренаж, – мол, все пробьет само, 
Покуда вы, как стебелек, не въёжитесь в дерьмо. 
Я – верю только в чистку труб... К здоровью путь – прямой: 
Пусть, кто не верит, повторит печальный опыт мой.

 .↑ musth – Mad.
 .↑ shikarred – Hunted.