My new-cut ashlar takes the light
    Where crimson-blank the windows flare;
By my own work, before the night,
    Great Overseer, I make my prayer.

Пожар в окне очерчен тьмой,
    И камня тёсаного грани
Багровы. Труд окончен мой,
    Зовёт к молитве вечер ранний.

If there be good in that I wrought,
    Thy hand compelled it, Master, Thine;
Where I have failed to meet Thy thought
    I know, through Thee, the blame is mine.

Смотритель Высший, узнаю
    В своих удачах и Победах
Я руку сильную Твою
    И слабость собственную – в бедах.

One instant's toil to Thee denied
    Stands all Eternity's offence,
Of that I did with Thee to guide
    To Thee, through Thee, be excellence.

Молчит Вселенная, скорбя,
    Когда единый миг потерян
В моей работе для Тебя:
    Твоею Правдой мир измерен!

Who, lest all thought of Eden fade,
    Bring'st Eden to the craftsman's brain,
Godlike to muse o'er his own trade
    And Manlike stand with God again.

Но чтобы труженик вовек
    Мечту о Рае не отбросил,
Он в Царстве Божьем – Человек,
    Он – Бог и Царь в Раю ремёсел.

The depth and dream of my desire,
    The bitter paths wherein I stray,
Thou knowest Who hast made the Fire,
    Thou knowest Who hast made the Clay.

Тропу, где я бреду без сил,
    Ты для страстей хранил ревниво:
Не сам ли глину ты месил?
    Не сам ли подносил огниво?

One stone the more swings to her place
    In that dread Temple of Thy Worth
– It is enough that through Thy grace
    I saw naught common on Thy earth.

Ещё одна из-под резца
    В подножье Храма ляжет глыба,
За необычность образца,
    За милость высшую – Спасибо!

Take not that vision from my ken;
    Oh whatso'er may spoil or speed,
Help me to need no aid from men
    That I may help such men as need!

Владей рукой моей, владей!
    И Мы, работники: не будем
Нуждаться в помощи людей,
    Посильно помогая людям.