I went into a public-'ouse to get a pint o' beer,
The publican 'e up an' sez, “We serve no red-coats here.”
The girls be'ind the bar they laughed an' giggled fit to die,
I outs into the street again an' to myself sez I:

В пивную как-то заглянул я в воскресенье днём.
А бармен мне и говорит: «Солдатам не подаём!»
Девчонки возле стойки заржали на весь зал,
А я ушёл на улицу и сам себе сказал:

O it's Tommy this, an' Tommy that, an' “Tommy, go away”;
But it's “Thank you. Mister Atkins,” when the band begins to play,
The band begins to play, my boys, the band begins to play.
O it's “Thank you. Mister Atkins,” when the band begins to play

«Ах, Томми такой, да Томми сякой, да убирайся вон!
Но сразу «Здрассти, мистер Аткинс, когда слыхать литавров звон»
Оркестр заиграл, ребята, пора! Вовсю литавров звон!
И сразу «Здрассти, мистер Аткинс,» – когда вовсю литавров звон!

I went into a theatre as sober as could be,
They gave a drunk civilian room, but 'adn't none for me;
They sent me to the gallery or round the music-'alls,
But when it comes to fightin', Lord! they'll shove me in the stalls!

Зашёл я как-то раз в театр (Почти что трезвым был!)
Гражданских – вовсе пьяных – швейцар в партер пустил,
Меня же послал на галёрку, туда, где все стоят!
Но если, черт возьми, война – так сразу в первый ряд!

For it's Tommy this, an' Tommy that, an' “Tommy, wait outside”;
But it's “Special train for Atkins” when the trooper's on the tide,
The troopship's on the tide, my boys, the troopship's on the tide,
O it's “Special train for Atkins” when the trooper's on the tide.

Конечно, Томми, такой-сякой, за дверью подождет!
Но поезд готов для Аткинса, когда пора в поход!
Пора в поход! Ребята, пора! Труба зовёт в поход!
И поезд подан для Аткинса, когда пора в поход!

Yes, makin' mock o' uniforms that guard you while you sleep
Is cheaper than them uniforms, an' they're starvation cheap;
An' hustlin' drunken soldiers when they're goin' large a bit
Is five times better business than paradin' in full kit.

Понятно, презирать мундир, который хранит ваш сон,
Стоит не больше, чем сам мундир (ни хрена ведь не стоит он!)
Смеяться над манерами подвыпивших солдат –
Не то, что в полной выкладке тащиться на парад!

Then it's Tommy this, an' Tommy that, an' “Tommy, 'ow's yer soul?”
But it's “Thin red line of 'eroes” when the drums begin to roll,
The drums begin to roll, my boys, the drums begin to roll,
O it's “Thin red line of 'eroes” when the drums begin to roll.

Да, Томми такой, Томми сякой, да и что он делает тут?
Но сразу «Ура героям», когда барабаны бьют!
Барабаны бьют, ребята, пора! Во всю барабаны бьют!
И сразу «Ура героям!», когда барабаны бьют.

We aren't no thin red 'eroes, nor we aren't no blackguards too,
But single men in barricks, most remarkable like you;
An' if sometimes our conduck isn't all your fancy paints:
Why, single men in barricks don't grow into plaster saints;

Мы, может, и не герои, но мы ведь и не скоты!
Мы, люди из казармы, ничем не хуже, чем ты!
И если мы себя порой ведём не лучше всех –
Зачем же святости ждать от солдат, и тем вводить во грех?

While it's Tommy this, an' Tommy that, an' “Tommy, fall be'ind,”
But it's “Please to walk in front, sir,” when there's trouble in the wind,
There's trouble in the wind, my boys, there's trouble in the wind,
O it's “Please to walk in front, sir,“ when there's trouble in the wind.

«Томми такой, Томми сякой, неважно, подождет…»
Но: «Сэр, пожалуйте на фронт», когда война идёт!
Война идёт, ребята, пора, война уже идёт!
И «Сэр, пожалуйте на фронт», когда война идет!

You talk o' better food for us, an' schools, an' fires, an' all:
We'll wait for extry rations if you treat us rational.
Don't mess about the cook-room slops, but prove it to our face
The Widow's Uniform is not the soldier-man's disgrace.

Вы всё о кормежке твердите, о школах для наших детей –
Поверьте, проживем мы без этих всех затей!
Конечно, кухня – не пустяк, но нам важней стократ
Знать, что солдатский наш мундир – не шутовской наряд!

For it's Tommy this, an' Tommy that, an' “Chuck him out, the brute!”
But it's “Saviour of 'is country,” when the guns begin to shoot;
Yes it's Tommy this, an' Tommy that, an' anything you please;
But Tommy ain't a bloomin' fool – you bet that Tommy sees!

Томми такой, Томми сякой, бездельник он и плут,
Но он – «Спаситель Родины», как только пушки бьют!
Хоть Томми такой, да Томми сякой, и всё в нём не то и не так,
Но Томми знает, что к чему – ведь Томми не дурак!