We're marchin' on relief over Injia's sunny plains,
A little front o' Christmas-time an' just be'ind the Rains;
Ho! get away you bullock-man, you've 'eard the bugle blowed,
There's a regiment a-comin' down the Grand Trunk Road;
       With its best foot first
       And the road a-sliding past,
       An' every bloomin' campin'-ground exactly like the last;
       While the Big Drum says,
       With 'is "rowdy-dowdy-dow!" –
       "Kiko kissywarsti don't you hamsher argy jow?"[1]

На подмогу мы идем по равнинам Инди-и, 
Жарко - скоро Рождество, и окончились Дожди; 
Хо! Горна слышишь песнь – скорее убирай воловьи дроги, 
Вдаль шагает полк усталый по Основной Дороге. 
       Шевели ногой, 
       Льется путь прямой, 
       Разницы между привалами ну нету никакой! 
       Барабан гремит: 
       «Ровди-довди-дау» – 
       «Кайко кисиварсти ты не хамшер арджи джау?»[1]

Oh, there's them Injian temples to admire when you see,
There's the peacock round the corner an' the monkey up the tree,
An' there's that rummy silver grass a-wavin' in the wind,
An' the old Grand Trunk a-trailin' like a rifle-sling be'ind.
       While it's best foot first,...

Краса! Индусов храмы - посмотри по сторонам; 
Там павлин хвост распускает, тут мартышки по ветвям, 
Серебром налились травы, пляшут, пьяные, весь день, 
А Дорога Основная растянулась, как ремень. 
       Шевели ногой...

At half-past five's Revelly, an' our tents they down must come,
Like a lot of button mushrooms when you pick 'em up at 'ome.
But it's over in a minute, an' at six the column starts,
While the women and the kiddies sit an' shiver in the carts.
       An' it's best foot first,...

Пол-пятого - Побудка, это дело нам знакомо, 
Собирай скорей палатки, как грибы срываешь дома; 
Мы закончили в минуту, в шесть идет колонна в путь, 
Дети, женщины в повозках ох дрожат, проснувшись чуть. 
       Шевели ногой...

Oh, then it's open order, an' we lights our pipes an' sings,
An' we talks about our rations an' a lot of other things,
An' we thinks o' friends in England, an' we wonders what they're at,
An' 'ow they would admire for to hear us sling the bat[2].
       An' it's best foot first,...

Скомандовали «Вольно!», трубки мы зажгли, поем, 
О довольствии судачим, и немного о другом: 
Кто на родине остался, и житье-бытье их как, 
Удивились бы, наверно, бодрый наш услышав шаг! 
       Шевели ногой...

It's none so bad o' Sunday, when you're lyin' at your ease,
To watch the kites a-wheelin' round them feather-'eaded trees,
For although there ain't no women, yet there ain't no barrick-yards,
So the orficers goes shootin' an' the men they plays at cards.
       Till it's best foot first,...

Полегче в воскресенье, отдыхаешь сам с собой, 
Смотришь, как кружится коршун по-над перистой листвой; 
Пусть нет женщин, но казармы тоже нет, совсем ничуть, 
Офицерам – тир, солдаты в карты сели сыгрануть. 
       Шевели ногой...

So 'ark an' 'eed, you rookies, which is always grumblin' sore,
There's worser things than marchin' from Umballa to Cawnpore;
An' if your 'eels are blistered an' they feels to 'urt like 'ell,
You drop some tallow in your socks an' that will make 'em well.
       For it's best foot first,...

Терпи же, новобранец, что ты квохчешь всё, как кура – 
Есть дела похуже марша от Умбеллы до Канпура! 
Ободрал лодыжки адски, будто в них змеюки жало? 
Ты немедля их излечишь, коль засунешь в гетры сало. 
       Шевели ногой...

We're marchin' on relief over Injia's coral strand,
Eight 'undred fightin' Englishmen, the Colonel, and the Band;
Ho! get away you bullock-man, you've 'eard the bugle blowed,
There's a regiment a-comin' down the Grand Trunk Road;
       With its best foot first
       And the road a-sliding past,
       An' every bloomin' campin'-ground exactly like the last;
       While the Big Drum says,
       With 'is "rowdy-dowdy-dow!" –
       "Kiko kissywarsti don't you hamsher argy jow?"[1]

На подмогу мы идем; пляж, кораллы – мили пашем, 
Восемь сот солдат, полковник и оркестр в отряде нашем; 
Хо! Горна слышишь песнь – скорее убирай воловьи дроги, 
Вдаль шагает полк усталый по Основной Дороге. 
       Шевели ногой, 
       Льется путь прямой, 
       Разницы между привалами ну нету никакой! 
       Барабан гремит: 
       «Ровди-довди-дау» – 
       «Кайко кисиварсти ты не хамшер арджи джау?»[1]

 .↑ Why don't you get on?
 .↑ Language. Thomas's first and firmest conviction
is that he is a profound Orientalist and a fluent
speaker of Hindustani. As a matter of fact, he depends
largely on the sign-language.

 .↑ Ну шевелитесь, что вы там опять отстаёте? (искаж. хинди)
 .↑ Бат - язык. «Томми крепко и нерушимо уверен в том,
что он глубоко знает восточные языки и прекрасно
говорит на хиндустани. А на самом деле он в 
основном пользуется жестами» (прим. Киплинга).