Once, after long-drawn revel at The Mermaid,
He to the overbearing Boanerges
Jonson, uttered (if half of it were liquor,
                    Blessed be the vintage!)

Раз, засидевшись изрядно в "Русалке"
Властному Джонсону Боанергесу
Он изрекал (коль ликер в том виновен – 
        Честь виноделам!)

Saying how, at an alehouse under Cotswold,
He had made sure of his very Cleopatra,
Drunk with enormous, salvation-contemning
                    Love for a tinker.

Он рассказал, как в пивной под Котсуолдом
С натуры живой он писал Клеопатру,
Пьющую горькую от неразделенной
        К меднику страсти.

How, while he hid from Sir Thomas's keepers,
Crouched in a ditch and drenched by the midnight
Dews, he had listened to gipsy Juliet
                    Rail at the dawning.

И, как от слуг сэра Томаса прячась,
Скорчась в канаве, промокший до нитки,
Он услыхал, как цыганка Джульетта
        Утро ругала.

How at Bankside, a boy drowning kittens
Winced at the business; whereupon his sister –
Lady Macbeth aged seven – thrust 'em under,
                     Sombrely scornful.

И, как в Бэнксайде малыш не решался
В реку отправить котят, но сестренка
Его, леди Макбет семилетняя,
        Их утопила.

How on a Sabbath, hushed and compassionate –
She being known since her birth to the townsfolk –
Stratford dredged and delivered from Avon
                     Dripping Ophelia

Как в день субботний, притихший и строгий
Стрэтфорд прочесывал Эвона русло...
Знали Офелию с самого детства
        Все горожане.

So, with a thin third finger marrying
Drop to wine-drop domed on the table,
Shakespeare opened his heart till the sunrise –
                     Entered to hear him.

Так вот поэт обручал каплю с каплей
Пальцем на крышке стола, открывая
Мастера душу и, речи внимая,
        Солнце проснулось.

London waken and he, imperturbable,
Passed from waking to hurry after shadows...
Busied upon shows of no earthly importance?
                    Yes, but he knew it!

Лондон проснулся и невозмутимо
Он за тенями умчался вдогонку,
Снова на поиски образов вечных,
        Зная им цену.