By the old Moulmein Pagoda, lookin' eastward to the sea,
There's a Burma girl a–settin', and I know she thinks o' me;
For the wind is in the palm–trees, and the temple–bells they say:
"Come you back, you British soldier; come you back to Mandalay!"

Возле пагоды Мульмейна, на восточной стороне,
Знаю, девочка из Бирмы вспоминает обо мне, –
И поют там колокольцы в роще пальмовых ветвей:
Возвращайся, чужестранец, возвращайся в Мандалей.

       Come you back to Mandalay,
       Where the old Flotilla lay:
       Can't you 'ear their paddles chunkin' from Rangoon to Mandalay?
       On the road to Mandalay,                             
       Where the flyin'–fishes play,
       An' the dawn comes up like thunder outer China 'crost the Bay!

      Возвращайся в Мандалей,
      Где стоянка кораблей,
      Слышишь, хлопают колёса
      Из Рангуна в Мандалей...
      На дороге в Мандалей
      Бьётся рыб летучих стая,
      И заря, как гром, приходит
      Через море из Китая.

'Er petticoat was yaller an' 'er little cap was green,
An' 'er name was Supi–yaw–lat – jes' the same as Theebaw's Queen,
An' I seed her first a–smokin' of a whackin' white cheroot,
An' a–wastin' Christian kisses on an 'eathen idol's foot:

В волосах убор зелёный, в жёлтой юбочке она,
В честь самой царицы Тибау Супи–Яу–Лат названа.
Принесла цветы, я вижу, истукану своему,
Расточает поцелуи христианские ему.

       Bloomin' idol made o'mud –
       Wot they called the Great Gawd Budd –
       Plucky lot she cared for idols when I kissed 'er where she stud!
       On the road to Mandalay...

      Истукан тот – божество,
      Главный Будда – звать его.
      Тут её поцеловал я,
      Не спросившись никого.
      На дороге в Мандалей...

When the mist was on the rice–fields an' the sun was droppin' slow,
She'd git 'er little banjo an' she'd sing "Kulla–lo–lo!"
With 'er arm upon my shoulder an' 'er cheek agin' my cheek
We useter watch the steamers an' the hathis pilin' teak.

А когда над полем риса меркло солнце, стлалась мгла,
Мне она под звуки банджо песню тихую плела.
На плечо клала мне руку, и, щека с щекой, тогда
Мы следили, как ныряют и вздымаются суда,

       Elephints a–pilin' teak
       In the sludgy, squdgy creek,
       Where the silence 'ung that 'eavy you was 'arf afraid to speak!
       On the road to Mandalay...

      Как чудовища в морях,
      На скрипучих якорях,
      В час, когда кругом молчанье
      И слова внушают страх.
      На дороге в Мандалей...

But that's all shove be'ind me – long ago an' fur away,
An' there ain't no 'busses runnin' from the Bank to Mandalay;
An' I'm learnin' 'ere in London what the ten–year soldier tells:
"If you've 'eard the East a–callin', you won't never 'eed naught else."

Это было и минуло, не вернуть назад тех дней,
И не ходят омнибусы мимо Банка в Мандалей!
В мрачном Лондоне узнал я поговорку моряков:
Кто услышит зов с Востока, вечно помнит этот зов,

       No! you won't 'eed nothin' else
       But them spicy garlic smells,
       An' the sunshine an' the palm–trees an' the tinkly temple–bells;
       On the road to Mandalay...

      Помнит пряный дух цветов,
      Шелест пальмовых листов.
      Помнит пальмы, помнит солнце,
      Перезвон колокольцов,
      На дороге в Мандалей...

I am sick o' wastin' leather on these gritty pavin'–stones,
An' the blasted Henglish drizzle wakes the fever in my bones;
Tho' I walks with fifty 'ousemaids outer Chelsea to the Strand,
An' they talks a lot o' lovin', but wot do they understand?

Я устал сбивать подошвы о булыжник мостовых,
И английский мелкий дождик сеет дрожь в костях моих.
Пусть гуляю я по Стренду с целой дюжиной девиц, –
Мне противны их замашки и румянец грубых лиц.

       Beefy face an' grubby 'and –
       Law! wot do they understand?
       I've a neater, sweeter maiden in a cleaner, greener land!
       On the road to Mandalay...

      О любви они лопочут,
      Но они не нужны мне, –
      Знаю девочку милее
      В дальней солнечной стране.
      На дороге в Мандалей...

Ship me somewheres east of Suez, where the best is like the worst,
Where there aren't no Ten Commandments an' a man can raise a thirst;
For the temple–bells are callin', an' it's there that I would be –
By the old Moulmein Pagoda, looking lazy at the sea;

От Суэца правь к востоку, где в лесах звериный след,
Где ни заповедей нету, ни на жизнь запрета нет.
Чу! запели колокольцы! Там хотелось быть и мне,
Возле пагоды у моря, на восточной стороне.

       On the road to Mandalay,
       Where the old Flotilla lay,
       With our sick beneath the awnings when we went to Mandalay!
       On the road to Mandalay,
       Where the flyin'–fishes play,
       An' the dawn comes up like thunder outer China 'crost the Bay!

      На дороге в Мандалей,
      Где стоянка кораблей,
      Сбросишь все свои заботы,
      Кинув якорь в Мандалей!
      О, дорога в Мандалей,
      Где летает рыбок стая
      И заря, как гром, приходит
      Через море из Китая...