If you can keep your head when all about you
    Are losing theirs and blaming it on you,
If you can trust yourself when all men doubt you,
    But make allowance for their doubting too;
If you can wait and not be tired by waiting,
    Or being lied about, don't deal in lies,
Or being hated don't give way to hating,
    And yet don't look too good, nor talk too wise:

Если ты не потеряешь головы в смятенье общем,
Одинаково встречая и успех, и неуспех,
И пройдёшь достойно мимо клеветы и тех, кто ропщет,
В правоте своей уверен вопреки сомненью всех;
Если ты сумеешь выждать до положенного срока
И подсчитывать не будешь наговоры подлеца,
Если ненависть сумеешь обуздать в себе жестоко
И не выглядеть пижоном в старой маске мудреца;

If you can dream – and not make dreams your master;
    If you can think – and not make thoughts your aim,
If you can meet with Triumph and Disaster
    And treat those two impostors just the same;
If you can bear to hear the truth you've spoken
    Twisted by knaves to make a trap for fools,
Or watch the things you gave your life to, broken,
    And stoop and build 'em up with worn-out tools:

Если ты мечту, мечтая, не поставишь выше Бога,
И само теченье мысли самоцелью не сочтёшь,
И Беду с Триумфом вместе, что пошлёт тебе дорога,
Встретишь ровно, понимая, что у них в основе ложь;
Если в слове краснобая ты своё услышишь слово,
Как надёжную приманку для доверчивых ослов,
Если дело жизни прахом рассыпается, и снова
На развалинах и пепле можешь действовать с основ;

If you can make one heap of all your winnings
    And risk it on one turn of pitch-and-toss,
And lose, and start again at your beginnings
    And never breathe a word about your loss;
If you can force your heart and nerve and sinew
    To serve your turn long after they are gone,
And so hold on when there is nothing in you
    Except the Will which says to them: "Hold on!"

Если ты, рискнув, поставишь на орла, а выйдет решка,
Всё накопленное жизнью проиграешь до конца,
И не вымолвишь ни слова, сожаленье и усмешка
Не коснутся даже тенью ни души и ни лица;
Если в горькую минуту безысходности и боли,
В миг, когда с усталым телом разойтись готова жизнь,
Ты сумеешь сердцу, нервам приказать веленьем воли,
Всею собранностью страсти беспощадное: держись!

If you can talk with crowds and keep your virtue,
    Or walk with Kings – nor lose the common touch,
If neither foes nor loving friends can hurt you,
    If all men count with you, but none too much;
If you can fill the unforgiving minute
    With sixty seconds' worth of distance run,
Yours is the Earth and everything that's in it,
    And – which is more – you'll be a Man, my son!

Если ты умеешь правду неподкупности и чести
Говорить царям и толпам, отвечая головой,
Если в нужную минуту все друзья с врагами вместе
Пусть хотя не слишком много, но считаются с тобой;
Если каждую секунду ты, как спринтера удачу,
Ценишь, жизни невозвратной понимая быстрый бег, –
Вся Земля твоя отныне, всё земное – тоже, значит,
Ты, мой сын, и сам отныне в этом мире – Человек.