When wild war's deadly blast was blawn,
    And gentle peace returning,
 Wi' mony a sweet babe fatherless,
    And mony a widow mourning;
 I left the lines and tented field,
    Where lang I'd been a lodger,
 My humble knapsack a' my wealth,
    A poor and honest sodger.

 Умолк тяжелый гром войны,
 И мир сияет снова.
 Поля и села сожжены,
 И дети ищут крова.

 Я шел домой, в свой край родной,
 Шатер покинув братский.
 И в старом ранце за спиной
 Был весь мой скарб солдатский.

 A leal, light heart was in my breast,
    My hand unstain'd wi' plunder;
 And for fair Scotia hame again,
    I cheery on did wander:
 I thought upon the banks o' Coil,
    I thought upon my Nancy,
 I thought upon the witching smile
    That caught my youthful fancy.

 Шагал я с легким багажом,
 Счастливый и свободный.
 Не отягчил я грабежом
 Своей сумы походной.

 Шагал я бодро в ранний час,
 Задумавшись о милой,
 О той улыбке синих глаз,
 Что мне во тьме светила.

 At length I reach'd the bonie glen,
    Where early life I sported;
 I pass'd the mill and trysting thorn,
    Where Nancy aft I courted:
 Wha spied I but my ain dear maid,
    Down by her mother's dwelling!
 And turn'd me round to hide the flood
    That in my een was swelling.

 Wi' alter'd voice, quoth I, "Sweet lass,
    Sweet as yon hawthorn's blossom,
 O! happy, happy may he be,
    That's dearest to thy bosom:
 My purse is light, I've far to gang,
    And fain would be thy lodger;
 I've serv'd my king and country lang –
    Take pity on a sodger."

 Вот наша тихая река
 И мельница в тумане.
 Здесь, под кустами ивняка,
 Я объяснился Анне.

 Вот я взошел на склон холма,
 Мне с юных лет знакомый, -
 И предо мной она сама
 Стоит у двери дома.

 С ресниц смахнул я капли слез,
 И, голос изменяя,
 Я задал девушке вопрос,
 Какой, - и сам не знаю.

 Потом сказал я: - Ты светлей,
 Чем этот день погожий,
 И тот счастливей всех людей,
 Кто всех тебе дороже!

 Хоть у меня карман пустой
 И сумка пустовата,
 Но не возьмешь ли на постой
 Усталого солдата?

 Sae wistfully she gaz'd on me,
    And lovelier was than ever;
 Quo' she, "A sodger ance I lo'ed,
    Forget him shall I never:
 Our humble cot, and hamely fare,
    Ye freely shall partake it;
 That gallant badge—the dear cockade,
    Ye're welcome for the sake o't."

 На миг ее прекрасный взгляд
 Был грустью отуманен.
 - Мой милый тоже был солдат.
 Что с ним? Убит иль ранен?..

 Он не вернулся, но о нем
 Храню я память свято,
 И навсегда открыт мой дом
 Для честного солдата!

 She gaz'd – she redden'd like a rose –
    Syne pale like only lily;
 She sank within my arms, and cried,
    "Art thou my ain dear Willie?"
 "By him who made yon sun and sky!
    By whom true love's regarded,
 I am the man; and thus may still
    True lovers be rewarded.

 И вдруг, узнав мои черты
 Под слоем серой пыли,
 Она спросила: - Это ты? -
 Потом сказала: - Вилли!..

 - Да, это я, моя любовь,
 А ты - моя награда
 За честно пролитую кровь
 И лучшей мне не надо.

 "The wars are o'er, and I'm come hame,
    And find thee still true-hearted;
 Tho' poor in gear, we're rich in love,
    And mair we'se ne'er be parted."
 Quo' she, "My grandsire left me gowd,
    A mailen plenish'd fairly;
 And come, my faithfu' sodger lad,
    Thou'rt welcome to it dearly!"

 Тебя, мой друг, придя с войны,
 Нашел я неизменной.
 Пускай с тобою мы бедны,
 Но ты - мой клад бесценный!

 Она сказала: - Нет, вдвоем
 Мы заживем на славу.
 Мне дед оставил сад и дом,
 Они твои по праву!

           ————

 For gold the merchant ploughs the main,
    The farmer ploughs the manor;
 But glory is the sodger's prize,
    The sodger's wealth is honor:
 The brave poor sodger ne'er despise,
    Nor count him as a stranger;
 Remember he's his country's stay,
    In day and hour of danger.

 Купец плывет по лону вод
 За прибылью богатой.
 Обильной жатвы фермер ждет.
 Но честь - удел солдата.

 И пусть солдат всегда найдет
 У вас приют в дороге.
 Страны родимой он оплот
 В часы ее тревоги.